Мэлори (Автор CBlack. Перевод Siriys.)
Страница 1 из 1
Мэлори (Автор CBlack. Перевод Siriys.)
автор Admin Чт Окт 17, 2024 12:03 am
Siriys: Заранее предупреждаю - это литературный перевод с Промта а потому некоторые предложения смысл коиорых я не сумел разгадать заменены схожими по смыслу. Также добавленны несколько предложений не встречающиеся в оригенальном тексте, это было сделано для устранения некоторых логических нестыковок.
Мэл уже очень долго ждал и какая то его часть точно знала, что этот проклятый, длинный день еще преподнесет ему неприятные сюрпризы. Ч то еще хуже у него просто не было выбора, кроме как который уже час находиться здесь в этой ненавистной ему приемной, не смотря на чудовищную трату своего времени.
«Господин Симонс скоро примет вас» - бесчувственно произнесла секретарша из за стола и вновь уткнулась взглядом в монитор компа.
Окружной прокурор Симонс всегда был для Мела болью в заднице. Когда то Симонс был кадетом в его взводе, но прошли уже годы как он смылся из его взвода. Так или иначе, но теперь этот плаксивый слюнтяй, каким-то невероятным чудом пробрался на одну из руководящих должностей Департамента (DA...) , но при этом он так и остался все той, же плаксивой болью в заднице. К сожалению, по крайней мере, пока, он был босом Мела. Судьба с иронией врезала Мелу по лицу и твердо взяла его за глотку. Жизнь здорово посмеялась над ним, и он ненавидел её за это каждую минуту своего существования.
«Мэл» не был его настоящим именем. Оно было результатом его нынешнего положения, "будучи освобожденным от обязательств" перед вооруженными силами он так же получил это новое имя. Кстати, свое новое имя Мел ненавидел с такой же силой, как и свою теперешнюю жизнь. Сержант Мажор Брайен Мак Комб был легендой, как самый жесткий преподаватель и тренер в учебном лагере. Хотя он и был небольшого роста приблизительно в пять футов и восемь дюймов (около 173 см), но его скромные 165 фунтов (около 75 кг) были сплошными мышцами. Его сила, скорость и проворство помогли ему добиться уважения его друзей и страха от его подчиненных. Так что ни удивительно, что через некоторое время его ввели в состав спец команды « Черных котов», которая вела свои тайные операции по всему миру. В течение восьми лет он и его напарники вели секретную борьбу, выполняя любую прихоть правительства. Они были, без сомнения, самой успешной тайной спец командой до настоящего времени.
К сожалению, для них, президентские выборы и изменение политики положили конец их операциям... понятно без их личного согласия. Новая власть, однако, не хотела иметь у себя в тылу команду, так долго работавшую на прежнее правительство, а потому было решено уничтожить все данные о команде и их действиях. Документы и компьютерные файлы были легко стерты..., но сами «Черные коты» были уже другим вопросом, их простым нажатием клавиши почти невозможно уничтожить. Если нельзя сработать напрямую, то куда проще сработает обман и предательство, а уж люди на верхушке никогда не заморачивались излишней этикой и моралью.
Все еще не подозревающая об изменениях «политического климата» в Вашингтоне, команда Черных котов с нетерпением приняла новую миссию уничтожения крупной базы наркоторговцев в Сомали. Не подозревая, что их предали, и этой миссии было предназначено, чтобы стать их последней в их жизни, они с энтузиазмом принялись за дело. В течение двадцати четырех часов после выход группы в координаты выполнения задачи, из-за «случайно пропущенной» Интелом утечки информации, команда была заманена в засаду ударной группировкой, которая превосходила их численностью двадцать к одному. Но что-то пошло не так в подготовленном плане. Может командование понадеялось на численность, или уровень нападающих оказался ниже, а может поверье, что у котов по девять жизней сработало и на них, но Черные коты не были уничтожены сразу одним ударом и сумели принять свой последний бой. Только в дешевых фильмах бои идут долго и зрелищно, настоящий бой небольших групп обычно скоротечен и этот не был исключением. Будь у них хоть немного более выгодная позиция и еще неясно было бы кто победит, все таки восемь лет беспрерывных боевых действий дали «котам» такой боевой опыт, которого никогда бы не накопилось у нападавших. Каждый член команды был профи в своем деле и каждый старался как можно дороже продать свою жизнь, но вот наступил момент, когда каждый член команды был убит... все, кроме Мак Комба. Когда команда поддержки посетила место бойни, они нашли горы трупов как «котов», так и нападавших, а еще обнаружили его цепляющийся за свою жизнь. Его тело больше напоминало кровавую отбивную, настолько оно было изломано и искорежено близким взрывом гранат, так что его смогли опознать лишь по окровавленной форме и некоторым признакам.
Брайену чертовски повезло, одному из чиновников высшего эшелона захотелось продвинуться еще выше по бюрократической цепочки и создать себе громкое Имя, а потому операция поддержки и спасения была самой настоящей и обставлена как попытка спасти команду. В ней даже присутствовал репортер для освещения в прессе, чтобы показать «КАК Правительство заботиться о СВОИХ людях». К тому же в некоторых военных кругах команда «Котов» была довольно известна и чиновники не хотели, чтоб хоть что-то могло кинуть тень на новое правительство. Никто не ожидал что команда, погибая, сумеет утянуть за собой и нападавших, а тем более никто не мог даже подумать, что кто-то выживет в этой бойне и продержится в живых почти двое суток до прихода помощи.
Испуганные, что он мог бы фактически выжить, но не имеющие возможности напрямую убить «героя», чиновники послали Мак Комба, или скорее, то, что от него осталось, в военную больницу занимающеюся военными исследованиями, где они были уверены, что батарея неопробованных и непроверенных экспериментальных процедур завершит начатое ими. В принципе прессе было объявлено, что выживший герой скончался по пути в неё, от множества ран, что собственно ни у кого из видевших тело Браена сомнений не вызвало.
На самом деле Брайен был жив, даже на пороге близкой смерти, Мак Комб остался одним из самых упрямых и живучих мужчин. Его коматозное тело отказалось умирать, а потому обрадованные таким живучим материалом ученые посылали его на все более и более опасные процедуры. За его тело чуть ли не начиналась драка, когда решалось, куда же дальше отправить его многострадальную тушку на исследования, Главы лабораторий матерясь, и потрясая дисками с данными, требовали направить материал именно к ним, как самым перспективным и продвинутым. Так его тело, путешествовало от одной лаборатории к другой, как переходящий приз и каждый старался испытать на нем что нибудь новенькое и чертовски убийственное. Так продолжалось некоторое время, и каждый раз Браен выживал после всех проведенных процедур, пока он, наконец, не закончил свое путешествие в лаборатории нанотехнологий, ученым которой нетерпелось испробовать на нем недавно созданный развитый наноробот. Микроскопические роботы были разработаны, чтобы размножаться, пока у них есть энергия и материал, до тех пор, пока не появиться эффективный доступ к каждой клетке тела. Размножившись до нужного количества, они могли быть, теоретически, запрограммированы, на восстановление или разрушение поврежденных клеток тела.
Возможно, это была комбинация всех эффектов предыдущих процедур, проведенных на его многострадальной «тушке», или же сработала огромная жажда к жизни присущая Мак Комбу, но когда наниты были введены в его тело, они начали восстанавливать поврежденные клетки с огромной скоростью, чего от нанитов никто не ожидал. Команда на «ремонт» установленная в них по умолчанию, привела к невероятному по скорости лечебному эффекту.
В течение нескольких часов тело Мак Комба было полностью излечено, и восстановлено к его оригинальному и неповрежденному виду.
Восторженные и удивленные ученные, не ожидавшие таких результатов, нетерпеливо попытались обнаружить полный потенциал своего нового открытия, бомбардируя нанитов самыми разными командами. Некоторые не имели никакого эффекта вообще, зато другие оказывали на обновленное тело своего носителя просто удивительные изменения.
Когда Мак Комб, наконец, вышел из комы, то обнаружил себя в странном месте в окружении множества докторов и кучи высокопоставленных начальников толпящихся вокруг него и внимательно глазеющих на него. Он мог понять присутствие одного или двух начальников, направленных для выяснения у него подробностей провала их миссии, но он не узнавал, ни одного из тех, кто в этот момент пораженно таращил на него глаза. В тот момент он еще ничего не понимал, растерянно смотря на толпу вокруг него, но достаточно скоро он обнаружит, почему у этих людей был такой интерес к его личности.
Благодаря влиянию нанороботов у тела Мак Комба теперь была способность к изменению в фактически любую человеческую форму. Другими словами, Мак Комб внезапно стал наиболее желаемой и дорогой собственность Интела.
Способность распоряжаться своей жизнью, Брайен утратил почти мгновенно. Результаты его заключительной миссии оставили его фактически мертвым для всего мира, и это как раз превосходно устраивала правительство. Брайен Мак Комб – мертв, а мертвые не имеют ни прав, ни свободы.
Их новый агент, однако, был жив и сложившаяся ситуация совсем не приводила его в восторг. Первые небольшие изменения, проведенные учеными, хоть и были незначительными, но даже они были для него чертовски неприятными. В конечном счете, однако, он научился не удивляться тому, как легко ученные могли изменять его тело, следуя своим прихотям. Когда исследователи, в конечном счете, решили провести эксперимент по полной трансформации тела, они были поражены как быстро и легко наниты изменяют, все тело корректируют формы и почти все параметры новой внешности. И хотя его полная масса не могла измениться, наниты были способны, изменить плотность его тела, укрепляя, уплотняя его кости и мышцы делая его сильнее и быстрее, а также намного крепче обычного. При этом можно было существенно изменять размеры тела конечно в определенных пределах, но при желании Брайена могли сделать даже субтильным подростком. Интенсивная и очевидная боль, причиняемая Брайену при этом, была вторична, и нисколько не волновала исследователей, так как они были больше заинтересованы в результате, а не в самочувствии Мак Комба. Как бы то ни было, Брайен был солдатом и умел терпеть боль, кое-как притерпелся он и к этой боли, благо она приходила лишь в момент изменения, а в другое время он чувствовал себя превосходно.
В результате каждая спецслужба в правительстве пускала слюни и препиралась по тому, у кого будет доступ к солдату прежде известным как Брайен Мак Комб и его удивительным хамелионным способностям. Он был, в конце концов, прекрасным агентом..., он официально не существовал, у него было лучшее обучение в мире, и у него была уникальная способность измениться в любого другого человека.
Увы, но, не смотря на, то, что он мог превратиться в любого человека, он в отличии от хамелеона не имел никакого контроля над его новооткрытой способностью. Он находился полностью во власти нанитов и тех, кто запрограммировал их. Он был глиной для их запутанного, компьютеризированного ваяния. Следовательно, его новое обозначение, и название...
... Покорный... или Мэл.
Когда доктора, наконец, посчитали его достаточно здоровым для действующей военной службы, агентство Интела не стала тратить время, впустую, и сразу же отправила его на действующую службу. По большей части, Мэл был даже доволен, снова быть активным, хотя ему чертовски не нравилось то положение, в котором он оказался. Он терпеть не мог, когда его жизнью управляли, дергая за ниточки как у какой-то марионетки, но он был солдатом..., и он привык, следовать приказам.
«Г. Симонс сообщил мне, что он скоро освободиться, чтобы принять вас.»
Пластмассовая жизнерадостность секретарши уже начала действовать Мэлу на нервы. Он не держал на неё зла за это. Это не ее ошибка, когда она стала, работать на такую важничающую киску как Симонс.
После работы в прошлом году на ЦРУ, ФБР, Управление национальной безопасности, и другие агентства, слишком тайные, чтобы иметь инициалы, Мэл задавался вопросом, почему его назначили в офис DA.
«Интересно, чей Член он отсосал, чтобы затянуть меня сюда,» пробормотал он тихо сам себе.
Как будто ожидая этой реплики, дверь кабинета открылась и в приемную DA вышел Симонс, такой же самоуверенный и вкрадчивый, каким Мэл помнил его.
«Сколько лет, сколько зим Сержант» улыбался он, пожимая руку Мэлу, будто они были старыми армейскими приятелями. «Но я предполагаю, что я не могу называть Вас так больше, не так ли?»
«Сержант вполне приемлемо» - ответил Мэл сухо. "Фактически я предпочитаю это, чем то имя которым они называют меня."
«Сержант это все потом.» Симонс казалось разочаровался тому, что не оказал на Мела того впечатления на которое он надеялся. "Заходите и позвольте мне рассказать Вам, почему наш офис так нуждается в Вас."
Стены его кабинета были все обвешаны фотографиями где Симонс пожимал руки всяким «шишкам» мира сего бизнесменам и политикам высшего звена всяким сенаторам и министрам в центре на самом почетном месте было фото где он жмет руку президенту.
Уверен он много времени и средств потратил на возможность пожать им руки. Мел задавался вопросом, предпринимал ли Симонс когда-либо усилие достигнуть чего-нибудь значащего самостоятельно, вместо того, чтобы выехать на вершину на плечах своих богатеньких родителей и удачных знакомых.
«Энрике Эстебан» - произнес Симонс. – «Слышали о нем?»
«Высшая лига международных ублюдков, тот еще мешок дерьма. Вовлеченный почти во все гнусные преступления, не брезгует ничем. В списке его преступлений есть наркоторговля в огромных масштабах, отмывание денег на азартных играх, незаконная торговля оружием, белое рабство... Я много могу перечислять, только стоит ли продолжать?»
Конечно, Мэл слышал о нем. ФБР пыталось достать его в течение многих лет, но он продолжал от них ускользать.
«Хорошо, у нас также есть информация, что он помогает финансировать террористические ячейки здесь в США и тесно связан с лидерами Аль-Каиды.» Мэл уже понял, к чему шел разговор.
«ФБР уже не думало о попытке ввести меня в близкий круг Эстебана, но он проверяет всех, а тех, кого подозревает всегда держит на виду и у них нет возможности подобраться к нему ближе.»
«Это правда,»- усмехнулся Симонс. «Но мы сумели обнаружить возможность внедрения! Эстебан планирует взять свою семью в четырехнедельный круиз на своей яхте. Хоть он и сущий поддонок достойный лишь электрического стула, но одного у него не отнимешь он всегда заботиться о своей семье, а со своих детей и вовсе чуть ли, не пылинки сдувает. Всякий раз, когда он берет их на расширенные каникулы, он берет с собой их педиатра, на всякий случай.»
«И Вы хотите, чтобы я был педиатром,» закончил его мысль Мэл. Это был и вправду хороший план, признал он про себя. Жаль только, что этот вариант не был известен, когда он работал на ФБР. Теперь Симонс получит все сливки в случае его удачного выполнения.
Качественно изобразить доктора не было такой уж трудной задачей, как можно было бы подумать ... по крайней мере, не для него. В время бесконечных экспериментов над ни, ученые обнаружили абсолютно новый способ использования их горячо любимых нанитов.
Наниты были способны влиять на любую клетку в теле Мэла... включая заодно нейроны мозга. С помощью этой способности ученые могли теперь напрямую программировать информацию и способности в мозгу Мэла. В действительности, он мог стать самым настоящим доктором... или адвокатом, или ядерным физиком... все зависело лишь от правильного программирования.
«Чувствую я должен упомянуть, есть один небольшой недостаток.» Мэлу сразу не понравился голос, которым Симонс сказал это.
«Семейный педиатр - доктор Джуарес... Доктор Рита Джуарес!»
Один лишь взгляд довольное лицо Симонса сразу сказал Мэлу, что это было его дешевым способом отплатить уму за его презрение и отношение к нему когда Симонс был кадетом в его взводе. Это была его месть и теперь Симонс старательно вглядывается в его лицо, стараясь найти на нем признаки замешательства, злости, расстройства или страха.
Мел не собирался предоставлять ему такое удовольствие.
«Чтож я думаю, это означает, что мое новое, мужские трусы и сигары останутся дома во время выполнения этой миссии»
Он мог поклясться, что Симонс готов был взорваться внутри от его учтивого ответа. Но даже приведенный в бешенство, Симонсу хватило профессионализма, чтобы показать свое самообладание и не позволить Мэлу взять верх над ним... снова.
«Отлично» - сказал Симонс стиснув зубы.
"Эстебан, как нам известно, уедет в пятницу, таким образом, мы должны организовать Ваше внедрение к тому времени. Это значит, что мы проведем Ваше изменение в среду ночью, и тогда сможем совершить внедрение в четверг"
"Чтож это устраивает меня," Мэл лгал. Даже при том, что внешне он был весел и полон энтузиазма, он внутренне был очень взволнован предстоящим трансформацией в женщину..., даже учитывая что это временный эпизод в его жизни.
"Превосходно! Мы уже подготовили необходимые параметры для программы изменения, и передали их программистам. Они должны быть готовы к среде." Он вручил Мэлу DVD диск. "Вот вся информация, в которой Вы будете нуждаться во время выполнения миссии."
Симонс встал и снова пожал руку Мэлу. Рука Симонса была холодной и потной
«Я рад, что мы снова работаем вместе Сержант»
Вернувшись в свой гостиничный номер, Мэл изучил DVD на своем ноутбуке, чтобы увидеть, была ли какая-нибудь новая информация, которой не было в файлах ФБР. Он и подозревал, что ничего нового на Эстебана и его делах, на нем не было, о чем бы уже не знал Мэл, но это была все же хорошая идея проверить подзабытые нюансы и моменты его биографии. То, что действительно задело его интерес, было информацией на доктора Риту Джуарес.
Сама ситуация до сих пор приводила его в замешательство. Так или иначе, это действительно никогда не происходило с ним, и он даже вообразить себе не мог, что он будет когда-нибудь призван, чтобы исполнить роль женщины. Скажи ему кто нибудь такое и в лучшем случае он бы лишь рассмеялся над глупой шуткой, а в худшем варианте сказавшему ему подобное пришлось бы брать длительный абонемент на прем к стоматологу. Фактически мысль об этом даже не пришла бы ему в голову. Будучи солдатом, большую часть своей жизни, он учился обращаться фактически с любой ситуацией, выпавшей на его долю. Но теперь он собирался шагать в полностью незнакомых ему водах.
Скользя через знакомые файлы Эстебана, он, наконец, нашел информацию, которая касалась его напрямую... файлы на доктора Риту Джуарес. Он сконцентрировал свое внимание на её фотографии. Это была женщина лет сорока или больше . Ничем не примечательная на вид женщина одна из тех которая пройдет рядом с вами в переполненном зале и вы не только не оглянетесь ей вслед, но даже не заметите её и тем более вам не захочется рассматривать её дважды.
Видео доктора уверили Мэла, что для него не будет никакой сложности, дублировать ее. Доктор Джуарес не состояла в браке у неё не было своих детей и несмотря на то, что она была семейным педиатром, которому доверяют, она так и не стала очень близка к семье Эстебана. Другими словами, не было никого в жизни доктора Джуарес, кто был бы достаточно близок к ней, чтобы обнаружить, что её место занял другой человек - самозванец. Если рассматривать лишь это и не брать в расчет само гендерное изменение, это стало бы самой легкой работой, которую он выполнял до этого времени.
В среду днем, такси, несущее Мела, проехало перед Хилтон по береговой линии Майами-Бич. Отдав чаевые водителю, он вышел из такси и восхитился высотной роскошной гостиницей, которая была также местом, где произойдет его изменение. Как только ученые хорошенько упростили и очистили этот процесс, все, что действительно для этого требовалось – всего лишь особенно разработанный компьютер, который был не намного больше, чем обычный ноутбук, таким образом, он мог изменять себя везде, где власть имущие хотели его. На сей раз, это был номер люкс в гостинице перед ним... всего за несколько миль от того места, где должна будет произойти замена.
Он всегда прибывал за несколько часов до каждого изменения. Даже притом, что его 'трансформировали' множеством раз, это был все еще процесс, для которого он подготавливался заранее. Само физическое изменение отнюдь не приносило ему удовольствие. Но боль и дискомфорт были старыми друзьями прошедшему множество сражений солдату. Самый дезорганизующий аспект процедуры был вовсе не физическим, его больше всего напрягало изменение его разума. Недавно развитые методы информационной загрузки непосредственно в его мозг всегда оставляли его временно неприспособленным и ошарашенным... своим новым телом и новым ощущениям, к которым Мэл был непривычен.
Как солдат, он был предан душой и телом своей стране, а потому давно был готов пожертвовать своим телом ради защиты своей страны. Он всегда готов к этому, если на то будет необходимость в чрезвычайной ситуации
Вмешательство в его разум, однако, был ему крайне неприятен. Хотя загрузка информации в его мозг точно не управляла его мыслями, это было все же достаточно близко к этому, и ему это очень неприятно. Он сделает то, что они просят, хотя и очень неохотно. Насколько он знал, у них не было способности, по крайней мере, еще не было, управлять его мыслями....
«Вот это да! Ты рано пришел!»
Мел оглянулся, чтобы увидеть, Симонса входящего в комнату..., с широкой и немного пугающей улыбкой на лице.
«Почему это чмо, находиться здесь» обеспокоенно подумал Мэл.
«Я надеялся, что мы могли бы немного сдвинуть график,» сказал Симонс.
«Почему?» засомневался Мэл. «Что - то не так?» Он не доверял Симонсу в первую очередь, и теперь он меняет график. Что-то непонятное происходит.
«Нет, все нормально, так пустяк» Улыбнулся Симонс уже не так спокойно. «Небольшое изменение в быту дома у Эстебана - вот и все. Пришлось внести небольшие корректировки, которые могут потребовать твоего внедрения сегодня, а не завтра»
«Если есть какие-либо изменения ... каких-либо изменений, я должен был быть проинформирован заранее!» Раздраженно сказал ему Мэл.
«Не беспокойтесь, сержант!» Произнес Симонс покровительственным тоном. «Это ничего, что мы не были готовы. Мы дадим вам полную информацию, как только вы изменитесь»
Мэлу никогда не нравились сюрпризы ... особенно те, где Симонс принимал участие. Но у него не было особого выбора в этом вопросе. Наниты уже были запрограммированы, пока они разговаривали.
«Мы уже готовы» сказал один из программистов из-за монитора.
Хотя процесс изменения не требовал, чтобы он был голым, но эта часть была согласована со всеми, включая Мэла, это было необходимо для лучшего мониторинга процесса .. особенно в случаях существенных коррекций организма.
Он разделся и встал около стены, напротив камер, каждая из которых была нацелена на определенную часть его тела. Мэл привык быть голым перед толпой техников, врачей и программистов, но теперь при изменении присутствовал Симонс, от чего его мучило легкое беспокойство. То как Симонс смотрел на него, вызывало у Мела мурашки но коже. Слишком уж много он наслаждается этим. Симонс, возможно, и был болью в заднице, но он никогда не считал его за гея.
«Давайте сделаем это!» Мэл вдруг понял, что о вдруг немного жаждет изменения. На теле врача, к сожалению, для нее, было нечего смотреть. Но это должно помешать Симонсу, так пристально разглядывать его.
Не было никаких электрических вспышек или нечеловеческих криков, когда наниты начала выполнять свою программу, просто ощущение миллионов муравьев ползающих по всему телу. Муравьи с иглами вместо ног, он чувствовал, как будто они становятся все тяжелые и двигаются все быстрее и быстрее, и иглы становятся все длиннее и длиннее ...
Это только заняло несколько секунд до того, как он смог почувствовать, что его тело начало растягивать и сжимать... начало формовать в соответствии с параметрам программы.
Самое сильное изменение, проведенное на нем до этого момента, потребовалось ему, чтобы он смог проникнуть в тренировочный лагерь НФЛ. Даже тогда, несмотря на многочисленные изменения, такие как смена его размера, кожи, волос и лица – это всего лишь были внешние корректировки внешности. На этот раз боль от внезапных внутренних изменений в его теле поймала его полностью врасплох.
Через боль, Мэл увидел Симонса который пристально смотрел на трансформацию Мэла, улыбаясь, почти с жадностью.
Вдруг его внимание было отвлечено от Симонса, неповторимыми ощущениями его члена, погружающегося в его тело и трансформирования его во что-то совершенно чуждое ему. Он знал, что так и будет, но не знал, чего ожидать, когда это случилось. Каждый мужчина в комнате вздрогнул, когда инструмент Мэла был стремительно и легко преобразован. Некоторые из наблюдателей застонали, когда его довольно внушительный орган быстро высох и скрылся за россыпью густых темных волос.
Мэл вздрогнул. Не от потери своей мужественности ... он ожидал этого. Он вздрогнул от прохладного воздуха, дующего от вентиляторов на его ставшую нежной и мягкой кожу. Быстрая проверка показала полное отсутствие волос на теле и его руках, что привело к большей потери тепла его телом. Он также заметил, увеличившуюся чувствительность его сосков, когда прохладный ветерок задевал их. Появилось небольшое увеличение вздутия вокруг его сосков и увеличения их ареола, что он также ожидал, но отклонил как второстепенные. У Доктор Джуарес была не очень красивая грудь, мягко говоря, поэтому он перенёс внимание с его понемногу растущей груди, к другим, более существенным изменениям происходящие в его теле.
Опыт позволял ему игнорировать боль, связанную с более привычными изменениями тела, такими как тонус мускулов, высоту и лицевые изменения, разрешая ему сконцентрироваться на тех ощущениях, уникальных для гендерного изменения, которое он сейчас испытывал.
Место для Флеш анимации (как только Алиса поместит их на сайт и пришлет мне их адрес я сразу же их размещу)
Он вдруг остро ощутил, как начали изменяться другие части его тела, стремясь приобрести более женственные формы, начали расширяться бедра, сузилась талия и плечи. Его бочкообразная грудная клетка стала меньше, временно затормозив рост его груди. Небольшая щекотка на затылке и плечах шеи подсказала ему, что это изменилась его короткая прическа ежиком, теперь густые шелковистые волосы удлинились и щекочут своими кончиками его плечи.
Он ожидал, что изменения постепенно прекратятся учитывая почти мужскую внешность врача, но они казалось, уже продолжаются куда больше чем необходимо для создания необходимой ему внешности. Но вспомнив свои самые первые трансформации, когда каждые незначительные изменения казались ему более экстремальными, чем они были в действительности, он списал свою озабоченность на новизну данной конкретной ситуации. Он попытался сосредоточиться на близстоящих зеркалах, но, как всегда, это было очень трудно сделать, из-за начала трансформации лица. Его губы, щеки и сами глаза изменяли форму и цвет, поэтому его зрение очень ухудшилось и все вокруг стало, будто в туманной дымке.
Хотя временно его зрение и ослабло, он по-прежнему остро ощущал прохождение других изменениях, все еще происходящих с ним. Одно из них в особенности удивил Мэла. Он очень надеялся, что это было только ошибка его изменившегося восприятия, потому что альтернативой было то, что кое-что пошло совершенно не так, как нужно.
Нормальная высота Мэла была 5 '8 (176 см – странно, наверное, это ошибка автора, вначале было 173 см). Доктор Джуарес был низенькой, коренастой женщиной, которая была не выше, чем 5' 3 (161см). Однако, он мог поклясться, что его ноги внезапно стали более длинными... возможно на целых два или три дюйма (5-8 см). Если это изменение имело место, то кто-то определенно изменил программу трансформации, или в худшем случае у трансформы для смены пола были непредвиденные побочные эффекты не запрограммированные изначально!
Не смотря на невозможность увидеть свой образ в мониторах, он постарался сосредоточить свое внимание на ногах чтобы определить что в его ощущениях было неправильным. К сожалению зрение его еще не восстановилось и у него никак не получалось, определить произошло ли в действительности удлинение его ног.
Однако, его зрения вполне хватило, чтобы пролить свет на другое изменение, которое также было полностью неправильным для тела доктора Джуарес. Густые, темные лобковые кудряшки, в которых исчезла его мужественность, существенно изменилась. На его месте теперь был аккуратно подстриженный, почти побритый, треугольный участок прекрасных, светлых волос!
Убедившись в определенном наличии проблемы, Мэл почувствовал кое-что, что он прежде никогда в своей жизни не испытывал... он - запаниковал! Кое-как, смирившись с тем, что он был не властен над своей трансформацией, он, по крайней мере, утешал себя тем, что никогда еще ничего не происходило просто так, само собой. Еще ни разу не было, каких нибудь сбоев или же не планируемых изменений. Результаты всегда были именно те, какие ему было сказано ожидать.
То есть, так было до сих пор ...
Ему внезапно стало крайне очевидным, что изменения с самого начала превышали свои разработанные параметры, как он изначально и подозревал и при этом так небрежно отклонил свои подозрения. Неспособный действовать физически, его ум лихорадочно искал объяснения, ответы... хоть что-нибудь.
И вдруг его поразило!
Не было никакой ошибки с программой. Изменения, происходящие с ним сейчас, были полностью в соответствии с проектом. Этот ублюдок Симонс действительно говорил, что были сделаны некоторые корректировки, он только не говорил какие именно!
Все это для него теперь имело смысл! Посмотрев вниз, он отметил, что его груди были уже намного больше, чем должны были быть у доктора, и кончики волос щекотали уже не его плечи, а середину спины.
Наконец, он смог почувствовать, что изменения его тела близки к финалу, его зрение начало возвращаться. Попытка сосредоточиться на мониторах перед ним, была сорвана Симонсом, вставшим со злорадной ухмылкой прямо между ним и мониторами. Он попытался посмотреть, мимо этого мудака. И сумел увидеть великолепную, молодую блондинку, с прекрасным лицом смотрящую на него из-за Симонса с мониторов.
Прежде, чем он смог как-нибудь среагировать, густой туман охватил его разум, сигнализирующий инициализацию загрузки информации в мозг. Кружащийся водоворот заполнил его мысли беспорядком и хаосом, поскольку его нейроны начали преобразовываться в ответ на информацию, загружаемую ему в мозг. Не существовало ни времени, ни эмоций, ни желаний и даже разум спал и лишь бесконечные оттенки белого шума, который казалось никогда не прекратиться.
Внезапно, психический туман отступил, вернув ему сознание. Сколько времени прошло, он не был уверен. Это могли быть несколько секунд... или несколько часов. Медленно открыв глаза, он был шокирован, осознав, что он в комнате один... никого из техников не осталось. Все компьютеры и мониторы были зачехлены, в результате чего комната была погружена в мягкий сумрак и лишь несколько тусклых огней, бросали на пол длинные, темные тени.
«Где, все, черт возьми ...?» Прокричал он в гулкую темноту, но остановился пораженный услышанным мягким, чувственным голосом, сорвавшимся с его губ.
« Я хотел более интимной обстановки для продолжения нашего разговора» насмешливо произнес слишком знакомый ему голос из тени.
«Я должен сказать вам, Сержант,» Продолжал говорить Симонс, выходя из тени и медленно идя через комнату. «Если бы я видел в учебном лагере что-нибудь похожее на то, что вижу сейчас, черти побери, я никогда не оставил бы службу!»
Глаза Мэла, наконец, приспособились к слабо освещенной комнате, и он увидел, как Симонс остановились прямо под одним из огней. Он остановился рядом с большим зеркалом во весь его рост, которое использовалось раньше до того как начали устанавливать мониторы.
Его ... то есть, ее глаза расширились, равно как и той соблазнительной блондинки глядящей на него из зеркала!!
Если сказать что она была ошеломляюще красивой, то это будет огромное преуменьшение. Если и было одно слово, способное описать женщину, которой он стал, то Мэл не знал его.
Мэл уже очень долго ждал и какая то его часть точно знала, что этот проклятый, длинный день еще преподнесет ему неприятные сюрпризы. Ч то еще хуже у него просто не было выбора, кроме как который уже час находиться здесь в этой ненавистной ему приемной, не смотря на чудовищную трату своего времени.
«Господин Симонс скоро примет вас» - бесчувственно произнесла секретарша из за стола и вновь уткнулась взглядом в монитор компа.
Окружной прокурор Симонс всегда был для Мела болью в заднице. Когда то Симонс был кадетом в его взводе, но прошли уже годы как он смылся из его взвода. Так или иначе, но теперь этот плаксивый слюнтяй, каким-то невероятным чудом пробрался на одну из руководящих должностей Департамента (DA...) , но при этом он так и остался все той, же плаксивой болью в заднице. К сожалению, по крайней мере, пока, он был босом Мела. Судьба с иронией врезала Мелу по лицу и твердо взяла его за глотку. Жизнь здорово посмеялась над ним, и он ненавидел её за это каждую минуту своего существования.
«Мэл» не был его настоящим именем. Оно было результатом его нынешнего положения, "будучи освобожденным от обязательств" перед вооруженными силами он так же получил это новое имя. Кстати, свое новое имя Мел ненавидел с такой же силой, как и свою теперешнюю жизнь. Сержант Мажор Брайен Мак Комб был легендой, как самый жесткий преподаватель и тренер в учебном лагере. Хотя он и был небольшого роста приблизительно в пять футов и восемь дюймов (около 173 см), но его скромные 165 фунтов (около 75 кг) были сплошными мышцами. Его сила, скорость и проворство помогли ему добиться уважения его друзей и страха от его подчиненных. Так что ни удивительно, что через некоторое время его ввели в состав спец команды « Черных котов», которая вела свои тайные операции по всему миру. В течение восьми лет он и его напарники вели секретную борьбу, выполняя любую прихоть правительства. Они были, без сомнения, самой успешной тайной спец командой до настоящего времени.
К сожалению, для них, президентские выборы и изменение политики положили конец их операциям... понятно без их личного согласия. Новая власть, однако, не хотела иметь у себя в тылу команду, так долго работавшую на прежнее правительство, а потому было решено уничтожить все данные о команде и их действиях. Документы и компьютерные файлы были легко стерты..., но сами «Черные коты» были уже другим вопросом, их простым нажатием клавиши почти невозможно уничтожить. Если нельзя сработать напрямую, то куда проще сработает обман и предательство, а уж люди на верхушке никогда не заморачивались излишней этикой и моралью.
Все еще не подозревающая об изменениях «политического климата» в Вашингтоне, команда Черных котов с нетерпением приняла новую миссию уничтожения крупной базы наркоторговцев в Сомали. Не подозревая, что их предали, и этой миссии было предназначено, чтобы стать их последней в их жизни, они с энтузиазмом принялись за дело. В течение двадцати четырех часов после выход группы в координаты выполнения задачи, из-за «случайно пропущенной» Интелом утечки информации, команда была заманена в засаду ударной группировкой, которая превосходила их численностью двадцать к одному. Но что-то пошло не так в подготовленном плане. Может командование понадеялось на численность, или уровень нападающих оказался ниже, а может поверье, что у котов по девять жизней сработало и на них, но Черные коты не были уничтожены сразу одним ударом и сумели принять свой последний бой. Только в дешевых фильмах бои идут долго и зрелищно, настоящий бой небольших групп обычно скоротечен и этот не был исключением. Будь у них хоть немного более выгодная позиция и еще неясно было бы кто победит, все таки восемь лет беспрерывных боевых действий дали «котам» такой боевой опыт, которого никогда бы не накопилось у нападавших. Каждый член команды был профи в своем деле и каждый старался как можно дороже продать свою жизнь, но вот наступил момент, когда каждый член команды был убит... все, кроме Мак Комба. Когда команда поддержки посетила место бойни, они нашли горы трупов как «котов», так и нападавших, а еще обнаружили его цепляющийся за свою жизнь. Его тело больше напоминало кровавую отбивную, настолько оно было изломано и искорежено близким взрывом гранат, так что его смогли опознать лишь по окровавленной форме и некоторым признакам.
Брайену чертовски повезло, одному из чиновников высшего эшелона захотелось продвинуться еще выше по бюрократической цепочки и создать себе громкое Имя, а потому операция поддержки и спасения была самой настоящей и обставлена как попытка спасти команду. В ней даже присутствовал репортер для освещения в прессе, чтобы показать «КАК Правительство заботиться о СВОИХ людях». К тому же в некоторых военных кругах команда «Котов» была довольно известна и чиновники не хотели, чтоб хоть что-то могло кинуть тень на новое правительство. Никто не ожидал что команда, погибая, сумеет утянуть за собой и нападавших, а тем более никто не мог даже подумать, что кто-то выживет в этой бойне и продержится в живых почти двое суток до прихода помощи.
Испуганные, что он мог бы фактически выжить, но не имеющие возможности напрямую убить «героя», чиновники послали Мак Комба, или скорее, то, что от него осталось, в военную больницу занимающеюся военными исследованиями, где они были уверены, что батарея неопробованных и непроверенных экспериментальных процедур завершит начатое ими. В принципе прессе было объявлено, что выживший герой скончался по пути в неё, от множества ран, что собственно ни у кого из видевших тело Браена сомнений не вызвало.
На самом деле Брайен был жив, даже на пороге близкой смерти, Мак Комб остался одним из самых упрямых и живучих мужчин. Его коматозное тело отказалось умирать, а потому обрадованные таким живучим материалом ученые посылали его на все более и более опасные процедуры. За его тело чуть ли не начиналась драка, когда решалось, куда же дальше отправить его многострадальную тушку на исследования, Главы лабораторий матерясь, и потрясая дисками с данными, требовали направить материал именно к ним, как самым перспективным и продвинутым. Так его тело, путешествовало от одной лаборатории к другой, как переходящий приз и каждый старался испытать на нем что нибудь новенькое и чертовски убийственное. Так продолжалось некоторое время, и каждый раз Браен выживал после всех проведенных процедур, пока он, наконец, не закончил свое путешествие в лаборатории нанотехнологий, ученым которой нетерпелось испробовать на нем недавно созданный развитый наноробот. Микроскопические роботы были разработаны, чтобы размножаться, пока у них есть энергия и материал, до тех пор, пока не появиться эффективный доступ к каждой клетке тела. Размножившись до нужного количества, они могли быть, теоретически, запрограммированы, на восстановление или разрушение поврежденных клеток тела.
Возможно, это была комбинация всех эффектов предыдущих процедур, проведенных на его многострадальной «тушке», или же сработала огромная жажда к жизни присущая Мак Комбу, но когда наниты были введены в его тело, они начали восстанавливать поврежденные клетки с огромной скоростью, чего от нанитов никто не ожидал. Команда на «ремонт» установленная в них по умолчанию, привела к невероятному по скорости лечебному эффекту.
В течение нескольких часов тело Мак Комба было полностью излечено, и восстановлено к его оригинальному и неповрежденному виду.
Восторженные и удивленные ученные, не ожидавшие таких результатов, нетерпеливо попытались обнаружить полный потенциал своего нового открытия, бомбардируя нанитов самыми разными командами. Некоторые не имели никакого эффекта вообще, зато другие оказывали на обновленное тело своего носителя просто удивительные изменения.
Когда Мак Комб, наконец, вышел из комы, то обнаружил себя в странном месте в окружении множества докторов и кучи высокопоставленных начальников толпящихся вокруг него и внимательно глазеющих на него. Он мог понять присутствие одного или двух начальников, направленных для выяснения у него подробностей провала их миссии, но он не узнавал, ни одного из тех, кто в этот момент пораженно таращил на него глаза. В тот момент он еще ничего не понимал, растерянно смотря на толпу вокруг него, но достаточно скоро он обнаружит, почему у этих людей был такой интерес к его личности.
Благодаря влиянию нанороботов у тела Мак Комба теперь была способность к изменению в фактически любую человеческую форму. Другими словами, Мак Комб внезапно стал наиболее желаемой и дорогой собственность Интела.
Способность распоряжаться своей жизнью, Брайен утратил почти мгновенно. Результаты его заключительной миссии оставили его фактически мертвым для всего мира, и это как раз превосходно устраивала правительство. Брайен Мак Комб – мертв, а мертвые не имеют ни прав, ни свободы.
Их новый агент, однако, был жив и сложившаяся ситуация совсем не приводила его в восторг. Первые небольшие изменения, проведенные учеными, хоть и были незначительными, но даже они были для него чертовски неприятными. В конечном счете, однако, он научился не удивляться тому, как легко ученные могли изменять его тело, следуя своим прихотям. Когда исследователи, в конечном счете, решили провести эксперимент по полной трансформации тела, они были поражены как быстро и легко наниты изменяют, все тело корректируют формы и почти все параметры новой внешности. И хотя его полная масса не могла измениться, наниты были способны, изменить плотность его тела, укрепляя, уплотняя его кости и мышцы делая его сильнее и быстрее, а также намного крепче обычного. При этом можно было существенно изменять размеры тела конечно в определенных пределах, но при желании Брайена могли сделать даже субтильным подростком. Интенсивная и очевидная боль, причиняемая Брайену при этом, была вторична, и нисколько не волновала исследователей, так как они были больше заинтересованы в результате, а не в самочувствии Мак Комба. Как бы то ни было, Брайен был солдатом и умел терпеть боль, кое-как притерпелся он и к этой боли, благо она приходила лишь в момент изменения, а в другое время он чувствовал себя превосходно.
В результате каждая спецслужба в правительстве пускала слюни и препиралась по тому, у кого будет доступ к солдату прежде известным как Брайен Мак Комб и его удивительным хамелионным способностям. Он был, в конце концов, прекрасным агентом..., он официально не существовал, у него было лучшее обучение в мире, и у него была уникальная способность измениться в любого другого человека.
Увы, но, не смотря на, то, что он мог превратиться в любого человека, он в отличии от хамелеона не имел никакого контроля над его новооткрытой способностью. Он находился полностью во власти нанитов и тех, кто запрограммировал их. Он был глиной для их запутанного, компьютеризированного ваяния. Следовательно, его новое обозначение, и название...
... Покорный... или Мэл.
Когда доктора, наконец, посчитали его достаточно здоровым для действующей военной службы, агентство Интела не стала тратить время, впустую, и сразу же отправила его на действующую службу. По большей части, Мэл был даже доволен, снова быть активным, хотя ему чертовски не нравилось то положение, в котором он оказался. Он терпеть не мог, когда его жизнью управляли, дергая за ниточки как у какой-то марионетки, но он был солдатом..., и он привык, следовать приказам.
«Г. Симонс сообщил мне, что он скоро освободиться, чтобы принять вас.»
Пластмассовая жизнерадостность секретарши уже начала действовать Мэлу на нервы. Он не держал на неё зла за это. Это не ее ошибка, когда она стала, работать на такую важничающую киску как Симонс.
После работы в прошлом году на ЦРУ, ФБР, Управление национальной безопасности, и другие агентства, слишком тайные, чтобы иметь инициалы, Мэл задавался вопросом, почему его назначили в офис DA.
«Интересно, чей Член он отсосал, чтобы затянуть меня сюда,» пробормотал он тихо сам себе.
Как будто ожидая этой реплики, дверь кабинета открылась и в приемную DA вышел Симонс, такой же самоуверенный и вкрадчивый, каким Мэл помнил его.
«Сколько лет, сколько зим Сержант» улыбался он, пожимая руку Мэлу, будто они были старыми армейскими приятелями. «Но я предполагаю, что я не могу называть Вас так больше, не так ли?»
«Сержант вполне приемлемо» - ответил Мэл сухо. "Фактически я предпочитаю это, чем то имя которым они называют меня."
«Сержант это все потом.» Симонс казалось разочаровался тому, что не оказал на Мела того впечатления на которое он надеялся. "Заходите и позвольте мне рассказать Вам, почему наш офис так нуждается в Вас."
Стены его кабинета были все обвешаны фотографиями где Симонс пожимал руки всяким «шишкам» мира сего бизнесменам и политикам высшего звена всяким сенаторам и министрам в центре на самом почетном месте было фото где он жмет руку президенту.
Уверен он много времени и средств потратил на возможность пожать им руки. Мел задавался вопросом, предпринимал ли Симонс когда-либо усилие достигнуть чего-нибудь значащего самостоятельно, вместо того, чтобы выехать на вершину на плечах своих богатеньких родителей и удачных знакомых.
«Энрике Эстебан» - произнес Симонс. – «Слышали о нем?»
«Высшая лига международных ублюдков, тот еще мешок дерьма. Вовлеченный почти во все гнусные преступления, не брезгует ничем. В списке его преступлений есть наркоторговля в огромных масштабах, отмывание денег на азартных играх, незаконная торговля оружием, белое рабство... Я много могу перечислять, только стоит ли продолжать?»
Конечно, Мэл слышал о нем. ФБР пыталось достать его в течение многих лет, но он продолжал от них ускользать.
«Хорошо, у нас также есть информация, что он помогает финансировать террористические ячейки здесь в США и тесно связан с лидерами Аль-Каиды.» Мэл уже понял, к чему шел разговор.
«ФБР уже не думало о попытке ввести меня в близкий круг Эстебана, но он проверяет всех, а тех, кого подозревает всегда держит на виду и у них нет возможности подобраться к нему ближе.»
«Это правда,»- усмехнулся Симонс. «Но мы сумели обнаружить возможность внедрения! Эстебан планирует взять свою семью в четырехнедельный круиз на своей яхте. Хоть он и сущий поддонок достойный лишь электрического стула, но одного у него не отнимешь он всегда заботиться о своей семье, а со своих детей и вовсе чуть ли, не пылинки сдувает. Всякий раз, когда он берет их на расширенные каникулы, он берет с собой их педиатра, на всякий случай.»
«И Вы хотите, чтобы я был педиатром,» закончил его мысль Мэл. Это был и вправду хороший план, признал он про себя. Жаль только, что этот вариант не был известен, когда он работал на ФБР. Теперь Симонс получит все сливки в случае его удачного выполнения.
Качественно изобразить доктора не было такой уж трудной задачей, как можно было бы подумать ... по крайней мере, не для него. В время бесконечных экспериментов над ни, ученые обнаружили абсолютно новый способ использования их горячо любимых нанитов.
Наниты были способны влиять на любую клетку в теле Мэла... включая заодно нейроны мозга. С помощью этой способности ученые могли теперь напрямую программировать информацию и способности в мозгу Мэла. В действительности, он мог стать самым настоящим доктором... или адвокатом, или ядерным физиком... все зависело лишь от правильного программирования.
«Чувствую я должен упомянуть, есть один небольшой недостаток.» Мэлу сразу не понравился голос, которым Симонс сказал это.
«Семейный педиатр - доктор Джуарес... Доктор Рита Джуарес!»
Один лишь взгляд довольное лицо Симонса сразу сказал Мэлу, что это было его дешевым способом отплатить уму за его презрение и отношение к нему когда Симонс был кадетом в его взводе. Это была его месть и теперь Симонс старательно вглядывается в его лицо, стараясь найти на нем признаки замешательства, злости, расстройства или страха.
Мел не собирался предоставлять ему такое удовольствие.
«Чтож я думаю, это означает, что мое новое, мужские трусы и сигары останутся дома во время выполнения этой миссии»
Он мог поклясться, что Симонс готов был взорваться внутри от его учтивого ответа. Но даже приведенный в бешенство, Симонсу хватило профессионализма, чтобы показать свое самообладание и не позволить Мэлу взять верх над ним... снова.
«Отлично» - сказал Симонс стиснув зубы.
"Эстебан, как нам известно, уедет в пятницу, таким образом, мы должны организовать Ваше внедрение к тому времени. Это значит, что мы проведем Ваше изменение в среду ночью, и тогда сможем совершить внедрение в четверг"
"Чтож это устраивает меня," Мэл лгал. Даже при том, что внешне он был весел и полон энтузиазма, он внутренне был очень взволнован предстоящим трансформацией в женщину..., даже учитывая что это временный эпизод в его жизни.
"Превосходно! Мы уже подготовили необходимые параметры для программы изменения, и передали их программистам. Они должны быть готовы к среде." Он вручил Мэлу DVD диск. "Вот вся информация, в которой Вы будете нуждаться во время выполнения миссии."
Симонс встал и снова пожал руку Мэлу. Рука Симонса была холодной и потной
«Я рад, что мы снова работаем вместе Сержант»
Вернувшись в свой гостиничный номер, Мэл изучил DVD на своем ноутбуке, чтобы увидеть, была ли какая-нибудь новая информация, которой не было в файлах ФБР. Он и подозревал, что ничего нового на Эстебана и его делах, на нем не было, о чем бы уже не знал Мэл, но это была все же хорошая идея проверить подзабытые нюансы и моменты его биографии. То, что действительно задело его интерес, было информацией на доктора Риту Джуарес.
Сама ситуация до сих пор приводила его в замешательство. Так или иначе, это действительно никогда не происходило с ним, и он даже вообразить себе не мог, что он будет когда-нибудь призван, чтобы исполнить роль женщины. Скажи ему кто нибудь такое и в лучшем случае он бы лишь рассмеялся над глупой шуткой, а в худшем варианте сказавшему ему подобное пришлось бы брать длительный абонемент на прем к стоматологу. Фактически мысль об этом даже не пришла бы ему в голову. Будучи солдатом, большую часть своей жизни, он учился обращаться фактически с любой ситуацией, выпавшей на его долю. Но теперь он собирался шагать в полностью незнакомых ему водах.
Скользя через знакомые файлы Эстебана, он, наконец, нашел информацию, которая касалась его напрямую... файлы на доктора Риту Джуарес. Он сконцентрировал свое внимание на её фотографии. Это была женщина лет сорока или больше . Ничем не примечательная на вид женщина одна из тех которая пройдет рядом с вами в переполненном зале и вы не только не оглянетесь ей вслед, но даже не заметите её и тем более вам не захочется рассматривать её дважды.
Видео доктора уверили Мэла, что для него не будет никакой сложности, дублировать ее. Доктор Джуарес не состояла в браке у неё не было своих детей и несмотря на то, что она была семейным педиатром, которому доверяют, она так и не стала очень близка к семье Эстебана. Другими словами, не было никого в жизни доктора Джуарес, кто был бы достаточно близок к ней, чтобы обнаружить, что её место занял другой человек - самозванец. Если рассматривать лишь это и не брать в расчет само гендерное изменение, это стало бы самой легкой работой, которую он выполнял до этого времени.
В среду днем, такси, несущее Мела, проехало перед Хилтон по береговой линии Майами-Бич. Отдав чаевые водителю, он вышел из такси и восхитился высотной роскошной гостиницей, которая была также местом, где произойдет его изменение. Как только ученые хорошенько упростили и очистили этот процесс, все, что действительно для этого требовалось – всего лишь особенно разработанный компьютер, который был не намного больше, чем обычный ноутбук, таким образом, он мог изменять себя везде, где власть имущие хотели его. На сей раз, это был номер люкс в гостинице перед ним... всего за несколько миль от того места, где должна будет произойти замена.
Он всегда прибывал за несколько часов до каждого изменения. Даже притом, что его 'трансформировали' множеством раз, это был все еще процесс, для которого он подготавливался заранее. Само физическое изменение отнюдь не приносило ему удовольствие. Но боль и дискомфорт были старыми друзьями прошедшему множество сражений солдату. Самый дезорганизующий аспект процедуры был вовсе не физическим, его больше всего напрягало изменение его разума. Недавно развитые методы информационной загрузки непосредственно в его мозг всегда оставляли его временно неприспособленным и ошарашенным... своим новым телом и новым ощущениям, к которым Мэл был непривычен.
Как солдат, он был предан душой и телом своей стране, а потому давно был готов пожертвовать своим телом ради защиты своей страны. Он всегда готов к этому, если на то будет необходимость в чрезвычайной ситуации
Вмешательство в его разум, однако, был ему крайне неприятен. Хотя загрузка информации в его мозг точно не управляла его мыслями, это было все же достаточно близко к этому, и ему это очень неприятно. Он сделает то, что они просят, хотя и очень неохотно. Насколько он знал, у них не было способности, по крайней мере, еще не было, управлять его мыслями....
«Вот это да! Ты рано пришел!»
Мел оглянулся, чтобы увидеть, Симонса входящего в комнату..., с широкой и немного пугающей улыбкой на лице.
«Почему это чмо, находиться здесь» обеспокоенно подумал Мэл.
«Я надеялся, что мы могли бы немного сдвинуть график,» сказал Симонс.
«Почему?» засомневался Мэл. «Что - то не так?» Он не доверял Симонсу в первую очередь, и теперь он меняет график. Что-то непонятное происходит.
«Нет, все нормально, так пустяк» Улыбнулся Симонс уже не так спокойно. «Небольшое изменение в быту дома у Эстебана - вот и все. Пришлось внести небольшие корректировки, которые могут потребовать твоего внедрения сегодня, а не завтра»
«Если есть какие-либо изменения ... каких-либо изменений, я должен был быть проинформирован заранее!» Раздраженно сказал ему Мэл.
«Не беспокойтесь, сержант!» Произнес Симонс покровительственным тоном. «Это ничего, что мы не были готовы. Мы дадим вам полную информацию, как только вы изменитесь»
Мэлу никогда не нравились сюрпризы ... особенно те, где Симонс принимал участие. Но у него не было особого выбора в этом вопросе. Наниты уже были запрограммированы, пока они разговаривали.
«Мы уже готовы» сказал один из программистов из-за монитора.
Хотя процесс изменения не требовал, чтобы он был голым, но эта часть была согласована со всеми, включая Мэла, это было необходимо для лучшего мониторинга процесса .. особенно в случаях существенных коррекций организма.
Он разделся и встал около стены, напротив камер, каждая из которых была нацелена на определенную часть его тела. Мэл привык быть голым перед толпой техников, врачей и программистов, но теперь при изменении присутствовал Симонс, от чего его мучило легкое беспокойство. То как Симонс смотрел на него, вызывало у Мела мурашки но коже. Слишком уж много он наслаждается этим. Симонс, возможно, и был болью в заднице, но он никогда не считал его за гея.
«Давайте сделаем это!» Мэл вдруг понял, что о вдруг немного жаждет изменения. На теле врача, к сожалению, для нее, было нечего смотреть. Но это должно помешать Симонсу, так пристально разглядывать его.
Не было никаких электрических вспышек или нечеловеческих криков, когда наниты начала выполнять свою программу, просто ощущение миллионов муравьев ползающих по всему телу. Муравьи с иглами вместо ног, он чувствовал, как будто они становятся все тяжелые и двигаются все быстрее и быстрее, и иглы становятся все длиннее и длиннее ...
Это только заняло несколько секунд до того, как он смог почувствовать, что его тело начало растягивать и сжимать... начало формовать в соответствии с параметрам программы.
Самое сильное изменение, проведенное на нем до этого момента, потребовалось ему, чтобы он смог проникнуть в тренировочный лагерь НФЛ. Даже тогда, несмотря на многочисленные изменения, такие как смена его размера, кожи, волос и лица – это всего лишь были внешние корректировки внешности. На этот раз боль от внезапных внутренних изменений в его теле поймала его полностью врасплох.
Через боль, Мэл увидел Симонса который пристально смотрел на трансформацию Мэла, улыбаясь, почти с жадностью.
Вдруг его внимание было отвлечено от Симонса, неповторимыми ощущениями его члена, погружающегося в его тело и трансформирования его во что-то совершенно чуждое ему. Он знал, что так и будет, но не знал, чего ожидать, когда это случилось. Каждый мужчина в комнате вздрогнул, когда инструмент Мэла был стремительно и легко преобразован. Некоторые из наблюдателей застонали, когда его довольно внушительный орган быстро высох и скрылся за россыпью густых темных волос.
Мэл вздрогнул. Не от потери своей мужественности ... он ожидал этого. Он вздрогнул от прохладного воздуха, дующего от вентиляторов на его ставшую нежной и мягкой кожу. Быстрая проверка показала полное отсутствие волос на теле и его руках, что привело к большей потери тепла его телом. Он также заметил, увеличившуюся чувствительность его сосков, когда прохладный ветерок задевал их. Появилось небольшое увеличение вздутия вокруг его сосков и увеличения их ареола, что он также ожидал, но отклонил как второстепенные. У Доктор Джуарес была не очень красивая грудь, мягко говоря, поэтому он перенёс внимание с его понемногу растущей груди, к другим, более существенным изменениям происходящие в его теле.
Опыт позволял ему игнорировать боль, связанную с более привычными изменениями тела, такими как тонус мускулов, высоту и лицевые изменения, разрешая ему сконцентрироваться на тех ощущениях, уникальных для гендерного изменения, которое он сейчас испытывал.
Место для Флеш анимации (как только Алиса поместит их на сайт и пришлет мне их адрес я сразу же их размещу)
Он вдруг остро ощутил, как начали изменяться другие части его тела, стремясь приобрести более женственные формы, начали расширяться бедра, сузилась талия и плечи. Его бочкообразная грудная клетка стала меньше, временно затормозив рост его груди. Небольшая щекотка на затылке и плечах шеи подсказала ему, что это изменилась его короткая прическа ежиком, теперь густые шелковистые волосы удлинились и щекочут своими кончиками его плечи.
Он ожидал, что изменения постепенно прекратятся учитывая почти мужскую внешность врача, но они казалось, уже продолжаются куда больше чем необходимо для создания необходимой ему внешности. Но вспомнив свои самые первые трансформации, когда каждые незначительные изменения казались ему более экстремальными, чем они были в действительности, он списал свою озабоченность на новизну данной конкретной ситуации. Он попытался сосредоточиться на близстоящих зеркалах, но, как всегда, это было очень трудно сделать, из-за начала трансформации лица. Его губы, щеки и сами глаза изменяли форму и цвет, поэтому его зрение очень ухудшилось и все вокруг стало, будто в туманной дымке.
Хотя временно его зрение и ослабло, он по-прежнему остро ощущал прохождение других изменениях, все еще происходящих с ним. Одно из них в особенности удивил Мэла. Он очень надеялся, что это было только ошибка его изменившегося восприятия, потому что альтернативой было то, что кое-что пошло совершенно не так, как нужно.
Нормальная высота Мэла была 5 '8 (176 см – странно, наверное, это ошибка автора, вначале было 173 см). Доктор Джуарес был низенькой, коренастой женщиной, которая была не выше, чем 5' 3 (161см). Однако, он мог поклясться, что его ноги внезапно стали более длинными... возможно на целых два или три дюйма (5-8 см). Если это изменение имело место, то кто-то определенно изменил программу трансформации, или в худшем случае у трансформы для смены пола были непредвиденные побочные эффекты не запрограммированные изначально!
Не смотря на невозможность увидеть свой образ в мониторах, он постарался сосредоточить свое внимание на ногах чтобы определить что в его ощущениях было неправильным. К сожалению зрение его еще не восстановилось и у него никак не получалось, определить произошло ли в действительности удлинение его ног.
Однако, его зрения вполне хватило, чтобы пролить свет на другое изменение, которое также было полностью неправильным для тела доктора Джуарес. Густые, темные лобковые кудряшки, в которых исчезла его мужественность, существенно изменилась. На его месте теперь был аккуратно подстриженный, почти побритый, треугольный участок прекрасных, светлых волос!
Убедившись в определенном наличии проблемы, Мэл почувствовал кое-что, что он прежде никогда в своей жизни не испытывал... он - запаниковал! Кое-как, смирившись с тем, что он был не властен над своей трансформацией, он, по крайней мере, утешал себя тем, что никогда еще ничего не происходило просто так, само собой. Еще ни разу не было, каких нибудь сбоев или же не планируемых изменений. Результаты всегда были именно те, какие ему было сказано ожидать.
То есть, так было до сих пор ...
Ему внезапно стало крайне очевидным, что изменения с самого начала превышали свои разработанные параметры, как он изначально и подозревал и при этом так небрежно отклонил свои подозрения. Неспособный действовать физически, его ум лихорадочно искал объяснения, ответы... хоть что-нибудь.
И вдруг его поразило!
Не было никакой ошибки с программой. Изменения, происходящие с ним сейчас, были полностью в соответствии с проектом. Этот ублюдок Симонс действительно говорил, что были сделаны некоторые корректировки, он только не говорил какие именно!
Все это для него теперь имело смысл! Посмотрев вниз, он отметил, что его груди были уже намного больше, чем должны были быть у доктора, и кончики волос щекотали уже не его плечи, а середину спины.
Наконец, он смог почувствовать, что изменения его тела близки к финалу, его зрение начало возвращаться. Попытка сосредоточиться на мониторах перед ним, была сорвана Симонсом, вставшим со злорадной ухмылкой прямо между ним и мониторами. Он попытался посмотреть, мимо этого мудака. И сумел увидеть великолепную, молодую блондинку, с прекрасным лицом смотрящую на него из-за Симонса с мониторов.
Прежде, чем он смог как-нибудь среагировать, густой туман охватил его разум, сигнализирующий инициализацию загрузки информации в мозг. Кружащийся водоворот заполнил его мысли беспорядком и хаосом, поскольку его нейроны начали преобразовываться в ответ на информацию, загружаемую ему в мозг. Не существовало ни времени, ни эмоций, ни желаний и даже разум спал и лишь бесконечные оттенки белого шума, который казалось никогда не прекратиться.
Внезапно, психический туман отступил, вернув ему сознание. Сколько времени прошло, он не был уверен. Это могли быть несколько секунд... или несколько часов. Медленно открыв глаза, он был шокирован, осознав, что он в комнате один... никого из техников не осталось. Все компьютеры и мониторы были зачехлены, в результате чего комната была погружена в мягкий сумрак и лишь несколько тусклых огней, бросали на пол длинные, темные тени.
«Где, все, черт возьми ...?» Прокричал он в гулкую темноту, но остановился пораженный услышанным мягким, чувственным голосом, сорвавшимся с его губ.
« Я хотел более интимной обстановки для продолжения нашего разговора» насмешливо произнес слишком знакомый ему голос из тени.
«Я должен сказать вам, Сержант,» Продолжал говорить Симонс, выходя из тени и медленно идя через комнату. «Если бы я видел в учебном лагере что-нибудь похожее на то, что вижу сейчас, черти побери, я никогда не оставил бы службу!»
Глаза Мэла, наконец, приспособились к слабо освещенной комнате, и он увидел, как Симонс остановились прямо под одним из огней. Он остановился рядом с большим зеркалом во весь его рост, которое использовалось раньше до того как начали устанавливать мониторы.
Его ... то есть, ее глаза расширились, равно как и той соблазнительной блондинки глядящей на него из зеркала!!
Если сказать что она была ошеломляюще красивой, то это будет огромное преуменьшение. Если и было одно слово, способное описать женщину, которой он стал, то Мэл не знал его.
Admin- Admin
- Сообщения : 106
Дата регистрации : 2024-10-07 -
Re: Мэлори (Автор CBlack. Перевод Siriys.)
автор Admin Чт Окт 17, 2024 12:04 am
Ее длинные, смуглые ноги танцовщицы переходили в красивую упругую попку напоминающей соей формой две слезинки. Ее нежные, округленные бедра плавно сужались в невозможно тонкую талию и плоский, напряженный живот. Выше талии два больших, почти совершенно сферических шара гордо смотрели вперед, абсолютно не обращающие внимания на самый известный из Законов Ньютона. Полные, чуть-чуть пухлые губы и глубокие, сине-голубые глаза казалось, освещали своим светом «знойное» лицо, окруженное льющимся каскадом мягких, золотых кудрей.
Каждый дюйм... каждая клеточка ее тела, казалось, источала чувственность. Каждое движение или поза, что она делала перед зеркалом, казалась ей более сексуальной и более женской, чем предыдущая, как бы не старалась она не делать этого. Ее тело было таким возмутительно прекрасным экземпляром женской сексуальности, что она начала задаваться вопросом, был ли действительно резервный план... или же просто Симонс разрабатывал это вариант изначально.
«Что, черт возьми, ты сделал?» кричала она на стоявшего рядом с ней Симонса плотоядно пожиравшего взглядом её голые совершенные формы. «Доктор Джуарес может выглядеть так только в своих мечтах, и вы отлично знаете это! Что вы ответите на все это, грёбанный мистер Симонс?»
Часом ранее, голос и тон Мэла был куда как внушительней и подействовал бы на Симонса намного сильнее, но сейчас ее новый бархатистый голос с мягкими мурлыкающими оттенкоми не производил на Симонса никакого угрожающего эффекта. Даже более того он лишь развлекал Симонса и будоражил ему кровь своими бархатными интонациями.
«Я говорил тебе, что было некоторые изменения у Эстебана дома.» ответил он ухмыляясь.
«Да,» посмотрела она на него, « Ты сказал изменения, которые потребуют более раннего внедрения. Но ты ничего не сказал мне об этом!»
«Изменения, к которым я обратился, исключили доктора из сценария,» объяснил он. «Мы должны были пойти с резервным планом. И было слишком поздно, чтобы консультироваться с тобой.»
«Это все фигня, и ты это знаешь!» огрызнулась она. «Это, по-твоему, небольшие изменения?!» Она указала на свое отражение. «Я должен был знать об этом заранее!»
« Ну, мне очень жаль,» ответил он без особого энтузиазма. «Это было моей ошибкой. Но если ты только успокоишься, я попытаюсь объяснить тебе новый план.»
«Отлично!» проворчала она, стиснув зубы. «Но я что обязан получать эти сведения в чем мать родила? Как насчет долбаной одежды?»
«Она скоро будет здесь,» улыбнулся он. «Если ты только немного потерпишь, но я действительно не возражаю против того чтоб ты стояла так и дальше.»
«Мудак!» спокойно сказала она ему.
«В любом случае» продолжил он «это все неважно»
«Мы не знаем почему, но семейный круиз был отменен и жена Эстебана, и его дети улетают обратно в Картахену, как нам известно. Мы полагаем, что причина этого - болезнь его жены, но опять же, мы не уверены.»
«Ну ладно,» прерывала она его, «это объясняет почему выбывает доктор. Но как, черт возьми, Вы объясняете это?» Она вновь указала на свое отражение.
"Я только подошел к этому и готов рассказать, если ты только позволишь мне закончить," ответил он снисходительно. "Это - известный факт, что Эстебан - преданный семьянин. Он любит до безумия свою жену и особенно своих детей."
"Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю," перебила она его нетерпеливо.
"Ну, я думаю, что должен сказать тебе, что всякий раз, когда его семья - за границей, поместье Эстебана делает необыкновенную трансформацию из «Волшебного Королевства» в «Особняк Плейбоя».
Плотоядная ухмылка на лице Симонса подтвердила страхи Мэла. Должно быть, страх отразился на лице Мела, потому что Симонс подтвердил его опасения зловещим кивком.
«Эстебан может быть хорошим семьянином,» продолжал он с уродливой улыбкой на его лице, «но в его работе, 'семья' занимает задние позиции, если ты понимаешь то, что я имею в виду.»
Мэл точно знал , что он имел ввиду, и это знание вызывало неприятную дрожь вдоль хребта.
Находясь в режиме 'Плейбоя' поместье Эстебана было легендой у всех наркоторговцев, так же как и во всех разведывательных организациях, как оплот чистого ничем не запрещенного гедонизма(гедонизм – существование подчиненное лишь одному, получения чистого незамутненного удовольствия). Эстебан твердо верил, что один из способов оставаться на вершине пищевой цепи, держать своих врагов и конкурентов близко. А что может быть лучше, чем выполнить их каждую физическую потребность... особенно их сексуальные потребности. Чтобы сохранять приток красивых, и согласных на все женщин, Эстебан содержал штат молодых удачливых людей, выплачивая им солидные гонорары, единственная работа которых - это путешествовать по ночным клубам, пляжам и вечеринкам. Зная явные предпочтения Эстебана и его знакомых, они принимали на работу только самых красивых и достигших полового созревания молодых женщин в области. К концу этих партий, которые иногда продолжались более недели, большинство женщин возвращалась к нормальной жизни, имея лишь расплывчатые воспоминания о случившемся.
О некоторых никогда больше не слышали снова, обычно оказывались в родной стране одного из гостей, которые забирали их с собой. Хотели ли они отправиться с ними или нет, никого не интересовало.
Очень немногие избранные, однако, были выбраны, чтобы остаться на неопределенный срок. Часть оставалась, в поместье Эстебана было зарезервировано для них место, но только для тех женщин, которые в действительности отделяют себя от остальных с точки зрения чистой красоты, стиля и желание нравиться. Только у женщин из этой группы, был хоть какой нибудь шанс узнать какую нибудь полезную информацию относительно деловых отношений Эстебана.
С вызывающей отвращение уверенностью Мэл точно знал, для какой группы она была предназначена.
«Ты это, что серьезно?» зарычала она на него «Даже если бы я согласился с этим сценарием, нет такого чертового способа, чтобы убедить кого-либо, что я ТАКАЯ женщина!»
Симонс продолжала плотоядно глазеть на нее, казалось бы, его абсолютно не затрагивает ее ответ. «Я не уверен, Сержант, я думаю, что мы провели довольно хорошую работу," ответил он, медленно осматривая её сверху вниз. «И мы еще не закончили с вами работать!!» Его улыбка и голос вдруг показались Мелу зловещими.
«Что здесь можно еще сделать?» Закричала она, оборачиваясь к зеркалу. . «Вы уже превратили меня в самую прекрасную, влажную мечту каждого молодого мужчины! Но необходимо больше чем пара больших сисек, чтобы попасть в поместье Эстебана!"
Выкрикивая свое последнее утверждение, она твердо схватила своих новые, поразительные груди и сжала их вверх, делая их еще больше. Но в мгновение, когда она сделала так, произошла интересная вещь.
Она была немедленно вознаграждена потоком физических ощущений, вырвавшихся наружу из ее сжатых грудей... ощущений настолько приятных, чем какие-либо испытанные им прежде в своей жизни. Прежде, чем она даже поняла это, стон вырвался из ее увлажненных губ.
« Ооох! Боже мой. Симонс…» промурлыкала она неохотно. « Что, черт возьми, вы сделали со мной?» Она чувствовала, возникшую влагу между своих бедер, пока она продолжала сжимать и ласкать свои груди, не в силах ... или, не желая ... остановиться.
«Это, как вы сказали, Сержант» Симонс отошел немного назад, наслаждаясь прекрасным зрелищем «Скажем так, это нечто большее, чем Просто пара больших сисек, и поверьте, они сделают тебя одной из немногих избранных в гарем Эстебана. Кроме того, они сделают из тебя тот самый определенный вид женщины ... с одной определенной способностью, хм... рвением понравиться»
Симонс явно наслаждался ситуацией, но это не волновало Мэла который никак не мог достаточно или хотя бы частично сосредоточиться на том, что он говорил, а тем более о том, как он это говорил. Она просто не могла прекратить лаская себя. Это было так чертовски хорошо, что ей требовалось невероятное усилие воли чтобы просто держать пальцы подальше от своей киски.
«О, черт. Сержант» вздохнул Симонс видя, что его многословные объяснения не достигают разума стонущей сирены перед ним, «Давайте просто скажем, как есть.. Мы нуждаемся в горячем сучке которую трахает весь совет директоров и которая не боится показать это.»
Несмотря на авто-эротическое блаженство, которое охватывало ее, она поняла то, что Симонс говорил ей. Комбинация сдерживаемой ярости и почти сверхчеловеческого желания позволила ей временно сосредоточиться через физический экстаз и ответить.
«Вы не можете... управлять... моим разумом!» она протолкнула она сквозь сжатые зубы.
Удивленный, что она все еще была в состоянии ответить, Симонс казался слишком счастлив чтобы объяснить.
«Ну, вы правы, Сержант. Мы не можем! По крайней мере, пока» он ослабил узел своего галстука, поскольку двигаясь к Мэлу, который все еще терпел поражение с своим собственным телом.
«Но, как вы уже заметили, тело тоже имеет невероятное влияние на, то, как мы думаем и действуем, почти подавляющеё влияние, не правда ли?»
Она слышала его, но все равно не могла ответить ему, продолжающийся роман между её руками и грудью удерживал её от этого.
«Да,» продолжал он, медленно подходя к ней, «удивительно, сколько влияния наши тела имеют на наши умы. Если подумать об этом, наши тела имеют власть нашим разумом. Наши пять чувств... постоянно бомбардируют информацией наш разум; наша система желез... производящая изменяющие настроение гормоны, которые тоже непрерывно бомбардируют наши мозги. Можно заключить, что существенные изменения в теле привели бы к существенным изменениям в сознании, не правда ли?»
Мэл не мог спорить с ним. Даже если бы она смогла, ей пришлось бы согласиться с ним. Это было не более, чем чистое физическое удовольствие, которое в этот момент делали её для всего мира стонущей проституткой, стремящуюся к самостоятельному удовлетворению.
"Плюс к этому…" шептал он ей в ухо, стоя позади нее, " у вас есть тело, полное микроскопических роботов, запрограммированных, выпускать в него большую дозу эндорфинов, когда ты действуешь или реагируешь определенным способом."
«Вот оно что!» Она плакала в душе, испытав огромное облегчение. Это объясняет, почему она, с таким трудом отбивается от этих, подавляющих разум позывов. Наниты были в нем! Вооружившись этой новой информации, она удвоила свои усилия, чтобы попытаться переориентировать и восстановить свои чувства.
Она не получила этого шанса.
Позади нее, рука Симонса скользнули вокруг ее талии, и его пальцы устремились вниз и слегка погладил маленький клочок волос едва скрывающую ее новую скользкую женственность.
Это не оргазм, как таковой. Но в результате усиленной работы нанитов волна эндорфинов в её теле они смыла все её мысли о сопротивлении. Никогда в своей жизни он не чувствовал себя так хорошо! Она раскрыла рот, чтобы сказать что-то ... что-нибудь ... но все, что вырвалось оттуда, было укрепляющее член мурлыканье удовлетворенности.
«Угадай-ка кто программировал твои новые эрогенные зоны, Сержант» прошептал радостно Симонс ей на ушко.
Другая его рука, обвилась вокруг нее и, скользя вдоль гладкой плоти ниже ее грудей, слегка поглаживая их низшие края. Комбинация его движений вызвала чувство, которое было хорошо знакомо обоим и в тоже время странно необычным.
Она стала возбуждаться
Это было не возбуждение типа «Парнишка, я точно не откажусь хорошенько потрахаться». Это больше походило на «Если я не получу это сейчас, то просто взорвусь, к такой-то матери»... причем в н-Исной степени!
Она будто вернулась в прошлое к старой подруге, стриптизерши из Сан-Диего, с которой встречался Мак Комб, когда приезжал к ней в город. Он всегда приходил на её последний танец... смотрел, как она двигается ... как другие люди хотят ее ... зная все же, что он тот единственный, кто собирается получить часть её сегодня! И это было только начало ... она припасала ее лучшие (и самые эротичные) движения на мой приватный танец. Когда она, наконец, пронзала себя его переполненными, фиолетовый петухом, он почти сходил с ума от возбуждения!
Это было почти такое же возбуждение, как и сейчас.
Но это был другой вид возбуждения. Прежде, возбуждение всегда проявляется в естественном стремление ткнуть или вставить крепкий до боли член в самое удобное для этого место, мягкую влажную женскую киску.
Ее новое тело, тем не менее, посылало ей совсем иные сигналы. Подавляющее желание погрузить себя в другом человеке ушло, замененное теперь глубокой, влажной пустотой, которая стремилась быть заполненной.
Ей было полностью безразлично, что, или кто, удовлетворит эту потребность. Все, что ей действительно волновало сейчас, это получить кое-что длинное и упругое в себя..., и она хотела этого сейчас очень сильно.
Симонс держал её крепко, но она не сопротивлялась..., она не могла сопротивляться. Знание, что ему удалось раздеться, в то время как она развлекалась, чувство его длинного члена, прижавшегося к её заднице, послало дрожь вверх и вниз по ее спинному хребту. Без долгого размышления (или даже первое, в этом отношении), она поднялась на своих пальцах ног как раз достаточно, чтобы позволить его петуху скользить ниже ее попки, где он и устроился между ее бедрами. Ее стоны стали в выше и громче, когда он медленно потер петух по её мокрой от внутренних соков киски, смазывая его для грядущих событий. Она прижалась спиной к нему, стараясь захватить его член в свое нетерпеливое отверстие, но он крепко держал её, обеспечивая себе контроль над нею.
«Вы совершенно не представляете, как я буду наслаждаться этим, Сержант!» прошептал он злобно ей на ухо.
Частью ее знала, что это все неправильно! Она не должна была иметь это тело! Она не должна была действовать, как чертова нимфоманка! И особенно не с этой гребаной жопой, Симонсом! Она должна была быть мертвенно бледной, настолько ей было стыдно за то, как она вела себя.
Но волна эндорфинов, которая наводнила ее эндокринную систему, сделала любые мысли о гневе или позоре почти невозможными. Любые мысли или акты сопротивления только отвлекали бы её от неописуемого удовольствия, которое она испытывала.
Только через невероятную волю, она смогла среагировать на него вовсе, но это был коротко и сладко и к сути.
«Только... трахни меня... пожалуйста!» простонала она грудным голосом. Неспособный больше противостоять своему желанию, Симонс обнял ее и глубоко ворвался на всю длину своего члена в ее нетерпеливую, влажную киску. Имея в своем опыте лишь свои старые мужские оргазмы в качестве эталона, она была совершенно не готова к ожидавшим её чувствам.
Невероятная чувствительность ее клитора вместе с уникальными и экзотическими для него ощущениями, в полной мере и с силой проникли в её мозг и начали продвигать ее на грань своего первого женского оргазма ... и вытолкнули ее, кричащую и бьющуюся, через край.
Вопль, который лился с ее губ, казался почти диким, как и ее глаза, сверкающие безумием удовольствия. Инстинктивно, она взбрыкивала и двигала по спирали свои бедра и задницу назад и вперед, соответствуя ритмичному движению его члена, поскольку именно это требовала ее новая женственность.
И в финале делая толчок, он выстрелил в неё свое семя, и оттолкнул её от себя, проворчав что-то напоследок. Поскольку он небрежно вышел из нее, истощение, наконец, настигло ее, и она упала в обморок, потной бессознательной кучей на пол.
После приведения себя в порядок Симонс победоносно стоял над своим бывший сержантом, который все еще лежал без сознания, покрытые тонким слоем пота и спермы. Дверь за ним открылась, и один из био-инженеров вошел, явно потрясенный тем, что он наблюдал на экране монитора.
«Господи Иисусе, я не могу поверить, вы действительно сделали это!» воскликнул он взбешенным, но робким тоном. « У вас есть идея, что будет с нами, когда руководство узнает об этом?»
«Да заткнись ты, свинья!» огрызнулся Симонс. «Никто не сможет выяснить, я позаботился об этом!» Он медленно обошел вокруг спящей девушки, словно любуясь призом.
«Даже если бы они узнали, их имена и фамилии на всех бланках заказов необходимых для этой операции. Они не смогут понизить меня, не понижаясь со мной!»
«Вы знаете чертовски хорошо, что они не знали детали новых изменений, которые мы запрограммировали в нее,» ответил инженер. «Если они знали...»
«Если, если, если...!» прервал его Симонс.. «Вы не слишком волновались по поводу проверок, когда вы согласились помочь мне изменить ее программу, не так ли? Фактически, вы наслаждения этим, если я правильно помню. Вы довольно уверенно обналичивали тот довольно большой чек, который я написал Вам!»
«Но я не думал, что ты ... ну вы понимаете»
«Господи, Шмидт, да посмотри ты на нее! Мы создали это тело, как воплощение эталона женской сексуальности. Как я мог энергичный американский мужчина, не *нецензурная брань* это?» В тот момент его ухмылка была особенно уродливой. «Кроме того, не вы ли тот, кто сказал мне, что лучший способ для полной интеграции программы в ее психику будет путь интенсивной сексуальной активности? Я просто убил двух зайцев одним выстрелом... и все это во имя Бога и страны!»
Шмидт знал, что он был в дерме по самую голову. Это он добавил новый психокод, и теперь у него не было никакого выхода.
«Хорошо,» прохрипел он, « что же нам теперь с ней делать?»
«Положите ее в спальню и пусть она выспится. Если ты прав в своих расчетах, то когда она проснется будет всего лишь немного более восприимчивой к тому, что мы запланировали для нее.»
Siriys: Внимание при обнаружении ошибок сообщайте о них в сообщении, чтоб я смог их исправить.
Полный рассказ состоит из четырех частей и вторая, на мой взгляд, самая большая. Я постараюсь не задерживаться с переводом но меньше чем через неделю можете его не ждать. Сам рассказ взят от сюда
Каждый дюйм... каждая клеточка ее тела, казалось, источала чувственность. Каждое движение или поза, что она делала перед зеркалом, казалась ей более сексуальной и более женской, чем предыдущая, как бы не старалась она не делать этого. Ее тело было таким возмутительно прекрасным экземпляром женской сексуальности, что она начала задаваться вопросом, был ли действительно резервный план... или же просто Симонс разрабатывал это вариант изначально.
«Что, черт возьми, ты сделал?» кричала она на стоявшего рядом с ней Симонса плотоядно пожиравшего взглядом её голые совершенные формы. «Доктор Джуарес может выглядеть так только в своих мечтах, и вы отлично знаете это! Что вы ответите на все это, грёбанный мистер Симонс?»
Часом ранее, голос и тон Мэла был куда как внушительней и подействовал бы на Симонса намного сильнее, но сейчас ее новый бархатистый голос с мягкими мурлыкающими оттенкоми не производил на Симонса никакого угрожающего эффекта. Даже более того он лишь развлекал Симонса и будоражил ему кровь своими бархатными интонациями.
«Я говорил тебе, что было некоторые изменения у Эстебана дома.» ответил он ухмыляясь.
«Да,» посмотрела она на него, « Ты сказал изменения, которые потребуют более раннего внедрения. Но ты ничего не сказал мне об этом!»
«Изменения, к которым я обратился, исключили доктора из сценария,» объяснил он. «Мы должны были пойти с резервным планом. И было слишком поздно, чтобы консультироваться с тобой.»
«Это все фигня, и ты это знаешь!» огрызнулась она. «Это, по-твоему, небольшие изменения?!» Она указала на свое отражение. «Я должен был знать об этом заранее!»
« Ну, мне очень жаль,» ответил он без особого энтузиазма. «Это было моей ошибкой. Но если ты только успокоишься, я попытаюсь объяснить тебе новый план.»
«Отлично!» проворчала она, стиснув зубы. «Но я что обязан получать эти сведения в чем мать родила? Как насчет долбаной одежды?»
«Она скоро будет здесь,» улыбнулся он. «Если ты только немного потерпишь, но я действительно не возражаю против того чтоб ты стояла так и дальше.»
«Мудак!» спокойно сказала она ему.
«В любом случае» продолжил он «это все неважно»
«Мы не знаем почему, но семейный круиз был отменен и жена Эстебана, и его дети улетают обратно в Картахену, как нам известно. Мы полагаем, что причина этого - болезнь его жены, но опять же, мы не уверены.»
«Ну ладно,» прерывала она его, «это объясняет почему выбывает доктор. Но как, черт возьми, Вы объясняете это?» Она вновь указала на свое отражение.
"Я только подошел к этому и готов рассказать, если ты только позволишь мне закончить," ответил он снисходительно. "Это - известный факт, что Эстебан - преданный семьянин. Он любит до безумия свою жену и особенно своих детей."
"Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю," перебила она его нетерпеливо.
"Ну, я думаю, что должен сказать тебе, что всякий раз, когда его семья - за границей, поместье Эстебана делает необыкновенную трансформацию из «Волшебного Королевства» в «Особняк Плейбоя».
Плотоядная ухмылка на лице Симонса подтвердила страхи Мэла. Должно быть, страх отразился на лице Мела, потому что Симонс подтвердил его опасения зловещим кивком.
«Эстебан может быть хорошим семьянином,» продолжал он с уродливой улыбкой на его лице, «но в его работе, 'семья' занимает задние позиции, если ты понимаешь то, что я имею в виду.»
Мэл точно знал , что он имел ввиду, и это знание вызывало неприятную дрожь вдоль хребта.
Находясь в режиме 'Плейбоя' поместье Эстебана было легендой у всех наркоторговцев, так же как и во всех разведывательных организациях, как оплот чистого ничем не запрещенного гедонизма(гедонизм – существование подчиненное лишь одному, получения чистого незамутненного удовольствия). Эстебан твердо верил, что один из способов оставаться на вершине пищевой цепи, держать своих врагов и конкурентов близко. А что может быть лучше, чем выполнить их каждую физическую потребность... особенно их сексуальные потребности. Чтобы сохранять приток красивых, и согласных на все женщин, Эстебан содержал штат молодых удачливых людей, выплачивая им солидные гонорары, единственная работа которых - это путешествовать по ночным клубам, пляжам и вечеринкам. Зная явные предпочтения Эстебана и его знакомых, они принимали на работу только самых красивых и достигших полового созревания молодых женщин в области. К концу этих партий, которые иногда продолжались более недели, большинство женщин возвращалась к нормальной жизни, имея лишь расплывчатые воспоминания о случившемся.
О некоторых никогда больше не слышали снова, обычно оказывались в родной стране одного из гостей, которые забирали их с собой. Хотели ли они отправиться с ними или нет, никого не интересовало.
Очень немногие избранные, однако, были выбраны, чтобы остаться на неопределенный срок. Часть оставалась, в поместье Эстебана было зарезервировано для них место, но только для тех женщин, которые в действительности отделяют себя от остальных с точки зрения чистой красоты, стиля и желание нравиться. Только у женщин из этой группы, был хоть какой нибудь шанс узнать какую нибудь полезную информацию относительно деловых отношений Эстебана.
С вызывающей отвращение уверенностью Мэл точно знал, для какой группы она была предназначена.
«Ты это, что серьезно?» зарычала она на него «Даже если бы я согласился с этим сценарием, нет такого чертового способа, чтобы убедить кого-либо, что я ТАКАЯ женщина!»
Симонс продолжала плотоядно глазеть на нее, казалось бы, его абсолютно не затрагивает ее ответ. «Я не уверен, Сержант, я думаю, что мы провели довольно хорошую работу," ответил он, медленно осматривая её сверху вниз. «И мы еще не закончили с вами работать!!» Его улыбка и голос вдруг показались Мелу зловещими.
«Что здесь можно еще сделать?» Закричала она, оборачиваясь к зеркалу. . «Вы уже превратили меня в самую прекрасную, влажную мечту каждого молодого мужчины! Но необходимо больше чем пара больших сисек, чтобы попасть в поместье Эстебана!"
Выкрикивая свое последнее утверждение, она твердо схватила своих новые, поразительные груди и сжала их вверх, делая их еще больше. Но в мгновение, когда она сделала так, произошла интересная вещь.
Она была немедленно вознаграждена потоком физических ощущений, вырвавшихся наружу из ее сжатых грудей... ощущений настолько приятных, чем какие-либо испытанные им прежде в своей жизни. Прежде, чем она даже поняла это, стон вырвался из ее увлажненных губ.
« Ооох! Боже мой. Симонс…» промурлыкала она неохотно. « Что, черт возьми, вы сделали со мной?» Она чувствовала, возникшую влагу между своих бедер, пока она продолжала сжимать и ласкать свои груди, не в силах ... или, не желая ... остановиться.
«Это, как вы сказали, Сержант» Симонс отошел немного назад, наслаждаясь прекрасным зрелищем «Скажем так, это нечто большее, чем Просто пара больших сисек, и поверьте, они сделают тебя одной из немногих избранных в гарем Эстебана. Кроме того, они сделают из тебя тот самый определенный вид женщины ... с одной определенной способностью, хм... рвением понравиться»
Симонс явно наслаждался ситуацией, но это не волновало Мэла который никак не мог достаточно или хотя бы частично сосредоточиться на том, что он говорил, а тем более о том, как он это говорил. Она просто не могла прекратить лаская себя. Это было так чертовски хорошо, что ей требовалось невероятное усилие воли чтобы просто держать пальцы подальше от своей киски.
«О, черт. Сержант» вздохнул Симонс видя, что его многословные объяснения не достигают разума стонущей сирены перед ним, «Давайте просто скажем, как есть.. Мы нуждаемся в горячем сучке которую трахает весь совет директоров и которая не боится показать это.»
Несмотря на авто-эротическое блаженство, которое охватывало ее, она поняла то, что Симонс говорил ей. Комбинация сдерживаемой ярости и почти сверхчеловеческого желания позволила ей временно сосредоточиться через физический экстаз и ответить.
«Вы не можете... управлять... моим разумом!» она протолкнула она сквозь сжатые зубы.
Удивленный, что она все еще была в состоянии ответить, Симонс казался слишком счастлив чтобы объяснить.
«Ну, вы правы, Сержант. Мы не можем! По крайней мере, пока» он ослабил узел своего галстука, поскольку двигаясь к Мэлу, который все еще терпел поражение с своим собственным телом.
«Но, как вы уже заметили, тело тоже имеет невероятное влияние на, то, как мы думаем и действуем, почти подавляющеё влияние, не правда ли?»
Она слышала его, но все равно не могла ответить ему, продолжающийся роман между её руками и грудью удерживал её от этого.
«Да,» продолжал он, медленно подходя к ней, «удивительно, сколько влияния наши тела имеют на наши умы. Если подумать об этом, наши тела имеют власть нашим разумом. Наши пять чувств... постоянно бомбардируют информацией наш разум; наша система желез... производящая изменяющие настроение гормоны, которые тоже непрерывно бомбардируют наши мозги. Можно заключить, что существенные изменения в теле привели бы к существенным изменениям в сознании, не правда ли?»
Мэл не мог спорить с ним. Даже если бы она смогла, ей пришлось бы согласиться с ним. Это было не более, чем чистое физическое удовольствие, которое в этот момент делали её для всего мира стонущей проституткой, стремящуюся к самостоятельному удовлетворению.
"Плюс к этому…" шептал он ей в ухо, стоя позади нее, " у вас есть тело, полное микроскопических роботов, запрограммированных, выпускать в него большую дозу эндорфинов, когда ты действуешь или реагируешь определенным способом."
«Вот оно что!» Она плакала в душе, испытав огромное облегчение. Это объясняет, почему она, с таким трудом отбивается от этих, подавляющих разум позывов. Наниты были в нем! Вооружившись этой новой информации, она удвоила свои усилия, чтобы попытаться переориентировать и восстановить свои чувства.
Она не получила этого шанса.
Позади нее, рука Симонса скользнули вокруг ее талии, и его пальцы устремились вниз и слегка погладил маленький клочок волос едва скрывающую ее новую скользкую женственность.
Это не оргазм, как таковой. Но в результате усиленной работы нанитов волна эндорфинов в её теле они смыла все её мысли о сопротивлении. Никогда в своей жизни он не чувствовал себя так хорошо! Она раскрыла рот, чтобы сказать что-то ... что-нибудь ... но все, что вырвалось оттуда, было укрепляющее член мурлыканье удовлетворенности.
«Угадай-ка кто программировал твои новые эрогенные зоны, Сержант» прошептал радостно Симонс ей на ушко.
Другая его рука, обвилась вокруг нее и, скользя вдоль гладкой плоти ниже ее грудей, слегка поглаживая их низшие края. Комбинация его движений вызвала чувство, которое было хорошо знакомо обоим и в тоже время странно необычным.
Она стала возбуждаться
Это было не возбуждение типа «Парнишка, я точно не откажусь хорошенько потрахаться». Это больше походило на «Если я не получу это сейчас, то просто взорвусь, к такой-то матери»... причем в н-Исной степени!
Она будто вернулась в прошлое к старой подруге, стриптизерши из Сан-Диего, с которой встречался Мак Комб, когда приезжал к ней в город. Он всегда приходил на её последний танец... смотрел, как она двигается ... как другие люди хотят ее ... зная все же, что он тот единственный, кто собирается получить часть её сегодня! И это было только начало ... она припасала ее лучшие (и самые эротичные) движения на мой приватный танец. Когда она, наконец, пронзала себя его переполненными, фиолетовый петухом, он почти сходил с ума от возбуждения!
Это было почти такое же возбуждение, как и сейчас.
Но это был другой вид возбуждения. Прежде, возбуждение всегда проявляется в естественном стремление ткнуть или вставить крепкий до боли член в самое удобное для этого место, мягкую влажную женскую киску.
Ее новое тело, тем не менее, посылало ей совсем иные сигналы. Подавляющее желание погрузить себя в другом человеке ушло, замененное теперь глубокой, влажной пустотой, которая стремилась быть заполненной.
Ей было полностью безразлично, что, или кто, удовлетворит эту потребность. Все, что ей действительно волновало сейчас, это получить кое-что длинное и упругое в себя..., и она хотела этого сейчас очень сильно.
Симонс держал её крепко, но она не сопротивлялась..., она не могла сопротивляться. Знание, что ему удалось раздеться, в то время как она развлекалась, чувство его длинного члена, прижавшегося к её заднице, послало дрожь вверх и вниз по ее спинному хребту. Без долгого размышления (или даже первое, в этом отношении), она поднялась на своих пальцах ног как раз достаточно, чтобы позволить его петуху скользить ниже ее попки, где он и устроился между ее бедрами. Ее стоны стали в выше и громче, когда он медленно потер петух по её мокрой от внутренних соков киски, смазывая его для грядущих событий. Она прижалась спиной к нему, стараясь захватить его член в свое нетерпеливое отверстие, но он крепко держал её, обеспечивая себе контроль над нею.
«Вы совершенно не представляете, как я буду наслаждаться этим, Сержант!» прошептал он злобно ей на ухо.
Частью ее знала, что это все неправильно! Она не должна была иметь это тело! Она не должна была действовать, как чертова нимфоманка! И особенно не с этой гребаной жопой, Симонсом! Она должна была быть мертвенно бледной, настолько ей было стыдно за то, как она вела себя.
Но волна эндорфинов, которая наводнила ее эндокринную систему, сделала любые мысли о гневе или позоре почти невозможными. Любые мысли или акты сопротивления только отвлекали бы её от неописуемого удовольствия, которое она испытывала.
Только через невероятную волю, она смогла среагировать на него вовсе, но это был коротко и сладко и к сути.
«Только... трахни меня... пожалуйста!» простонала она грудным голосом. Неспособный больше противостоять своему желанию, Симонс обнял ее и глубоко ворвался на всю длину своего члена в ее нетерпеливую, влажную киску. Имея в своем опыте лишь свои старые мужские оргазмы в качестве эталона, она была совершенно не готова к ожидавшим её чувствам.
Невероятная чувствительность ее клитора вместе с уникальными и экзотическими для него ощущениями, в полной мере и с силой проникли в её мозг и начали продвигать ее на грань своего первого женского оргазма ... и вытолкнули ее, кричащую и бьющуюся, через край.
Вопль, который лился с ее губ, казался почти диким, как и ее глаза, сверкающие безумием удовольствия. Инстинктивно, она взбрыкивала и двигала по спирали свои бедра и задницу назад и вперед, соответствуя ритмичному движению его члена, поскольку именно это требовала ее новая женственность.
И в финале делая толчок, он выстрелил в неё свое семя, и оттолкнул её от себя, проворчав что-то напоследок. Поскольку он небрежно вышел из нее, истощение, наконец, настигло ее, и она упала в обморок, потной бессознательной кучей на пол.
После приведения себя в порядок Симонс победоносно стоял над своим бывший сержантом, который все еще лежал без сознания, покрытые тонким слоем пота и спермы. Дверь за ним открылась, и один из био-инженеров вошел, явно потрясенный тем, что он наблюдал на экране монитора.
«Господи Иисусе, я не могу поверить, вы действительно сделали это!» воскликнул он взбешенным, но робким тоном. « У вас есть идея, что будет с нами, когда руководство узнает об этом?»
«Да заткнись ты, свинья!» огрызнулся Симонс. «Никто не сможет выяснить, я позаботился об этом!» Он медленно обошел вокруг спящей девушки, словно любуясь призом.
«Даже если бы они узнали, их имена и фамилии на всех бланках заказов необходимых для этой операции. Они не смогут понизить меня, не понижаясь со мной!»
«Вы знаете чертовски хорошо, что они не знали детали новых изменений, которые мы запрограммировали в нее,» ответил инженер. «Если они знали...»
«Если, если, если...!» прервал его Симонс.. «Вы не слишком волновались по поводу проверок, когда вы согласились помочь мне изменить ее программу, не так ли? Фактически, вы наслаждения этим, если я правильно помню. Вы довольно уверенно обналичивали тот довольно большой чек, который я написал Вам!»
«Но я не думал, что ты ... ну вы понимаете»
«Господи, Шмидт, да посмотри ты на нее! Мы создали это тело, как воплощение эталона женской сексуальности. Как я мог энергичный американский мужчина, не *нецензурная брань* это?» В тот момент его ухмылка была особенно уродливой. «Кроме того, не вы ли тот, кто сказал мне, что лучший способ для полной интеграции программы в ее психику будет путь интенсивной сексуальной активности? Я просто убил двух зайцев одним выстрелом... и все это во имя Бога и страны!»
Шмидт знал, что он был в дерме по самую голову. Это он добавил новый психокод, и теперь у него не было никакого выхода.
«Хорошо,» прохрипел он, « что же нам теперь с ней делать?»
«Положите ее в спальню и пусть она выспится. Если ты прав в своих расчетах, то когда она проснется будет всего лишь немного более восприимчивой к тому, что мы запланировали для нее.»
Siriys: Внимание при обнаружении ошибок сообщайте о них в сообщении, чтоб я смог их исправить.
Полный рассказ состоит из четырех частей и вторая, на мой взгляд, самая большая. Я постараюсь не задерживаться с переводом но меньше чем через неделю можете его не ждать. Сам рассказ взят от сюда
Admin- Admin
- Сообщения : 106
Дата регистрации : 2024-10-07 -
Страница 1 из 1
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения